Воспоминание о воскресной службе 30 января (12 февраля) 2012 года в русской православной церкви Дюссельдорфа.
Последний морозный день постепенно уходящей зимы. Воскресенье, 12 февраля по этому светскому новому стилю. Утром в церкви мягко говоря прохладно, надежда на прихожан, нагреющих помещение своим теплом. Постепенно подтягиваются, как миряне, так и служители алтаря. Подходит и молится священник Пётр Карпинский, прибегает и сразу отправляется на исповедь священник Алексей Рыбаков, а алтаре хозяйничают диаконы Георгий Микк и Михаил Холмецкий. Постепенно подтягиваются певчие и после обычного чтения часов начинается служба Господу.
По чтении апостола и Евангелия короткую проповедь произносит отец Пётр. Сегодня служба посвящена Господней притче о блудном сыне. Поэтому, после хорового пения печального 136-го псалма "На реках Вавилонских…" отец Алексей считает необходимым наставить присутствующих словом Божиим.
Проповедь священника Алексея Рыбакова:
"Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
Возлюбленные о Господе братья и сестры, сегодня мы с вами слушали чудесную притчу о блудном сыне. Господь, став перед учениками, пред людьми рядом с ними, рассказал очень интересную и бесконечно глубокую по своему содержанию притчу. В ней речь идёт о том, что у некоего отца было два сына: старший и младший. И вот младший потребовал у отца свою долю имения. В принципе, в этом требовании не было ничего необычного. Древний иудейский закон не вполне оставлял свободу за отцом семейства с той точки зрения, чтобы у него была возможность свободным образом разделять наследство между своими детьми. Ещё книга Второзакония предписывала, что старшему из детей оставляется 2/3 наследства, а младший получает 1/3.
Но вот слова, с которыми младший сын обратился к своему отцу "дай мне причитающуюся мне долю моего наследства" нам можно понять скорее такими словами: "отец, отдай мне ту долю наследства, которая мне всё равно достанется после твоей смерти". И вот отец, несмотря на всю желчь этих слов, несмотря на всю горечь этих слов, тем не менее отдаёт своему младшему сыну причитающуюся ему долю наследства и тот уходит жить в страну далече.
И что происходит? Он очень быстро растрачивает всё своё имение и оказывается в совершенно бедственной ситуации. Ему приходится пасти свиней. С точки зрения ветхозаветного иудейского закона, он выполнял ту работу, которую не мог выполнять человек, знакомый со Словом Божьим. Он выполнял работу людей отверженных, выполнял работу язычников. И мечтал в своём голоде, в своей нужде, напитаться плодами рожкового дерева, то есть той пищей, которую ели свиньи. И вот в этот момент с ним происходит чудо. Действительно "Чудо" с большой буквы, об этом говорит сам Господь: он приходит в себя. Он приходит в себя и вспоминает о том, что где-то далеко живёт его отец. Живёт его отец, у которого даже рабы одеваются и питаются лучше чем он, который из-за собственной глупости вынужден жить как отброс, вынужден жить как последний нищий.
Эти слова о том, что блудный сын пришёл в себя, являются, наверное, с точки зрения Господа, самой большой похвалой, которую Господь может сказать человечеству. Ибо этими словами Господь показывает свою веру в нас, показывает, что если мы ведём себя неправильно, если мы уходим от Господа Бога, уходим от выполнения Его заповедей, уходим от нормального человеческого существования, ведущего нас к образу и подобию Божьему, то мы, оказывается, находимся "не в себе". Господь этими словами как бы сравнивает нас с теми, кто потерял сознание, кто попал в катастрофу, кто находится в тяжёлой болезни. И вот когда блудный сын приходит в себя, когда он осознаёт глубину своего падения, у него возникает правильная мысль вернуться к отцу, пасть перед ним и попросить у него возможности стать наёмным рабочим, стать слугой, стать даже рабом. И вот эти слова оказываются для нас непонятными: как это так, законный сын просит и мечтает стать рабом своего отца? Здесь показана несколько искажённая последовательность. Ведь, обычно человек, представляющий благополучный исход событий, наоборот, представляет всё в обратной последовательности: сначала представляет некую самую страшную степень, а потом уже надеется на нечто лучшее. Здесь же мы видим, что ситуация совсем другая: "Я буду просить своего отца стать его наёмником, стать его слугой, стать его рабом".
С точки зрения Священного писания, с точки зрения античного представления людей о месте человека в семье, о месте человека в обществе, как раз быть рабом у своего отца оказывается самым… почётным. Потому что слуга или наёмный рабочий были теми, которых в любой момент можно было выгнать из дома. Раб же, который являлся имуществом господина, оставался у господина. И как бы он себя не вёл, его не выгоняли. Его могли продать, его могли бить и даже убить, но это был человек, который считался домочадцем, который считался частью семьи. И вот блудный сын мечтает стать рабом у собственного отца.
И что он делает? Он встаёт и идёт в дом своего отца. И заранее, во время этой дороги, множество раз проговаривает, по-видимому, про себя, как заклинание фразу: "Отец, я согрешил на небо и перед тобой и вот недостоин я уже называться сыном твоим". И что происходит? Когда он приходит к дому, то видит отца, который выбегает к нему навстречу на дорогу, кидается ему на шею и плачет над ним. После чего снимает со своей руки кольцо, одевает ему на правую руку, одевает на сына лучшую одежду, одевает на сына обувь, заколает откормленного телёнка и устраивает прекрасный пир.
Что мы видим? Мы видим очень красочное соединение всех тех восточных обычаев, которые означали не просто приём в семью долгожданного гостя, а возвращение всех тех прав и привилегий, которые этот сын по своей глупости растерял. Ибо кольцо с древних времён считалось символом власти. Обувь - символам того, что человек может свободно пойти и выйти, то есть считалась символом свободы. А одежда считалась символом семейной привилегии. И вот этот пир, который устраивает отец, оказывается не просто пиром в честь долгожданного гостя, а пиром в честь человека, который исцелился от долгой болезни, в честь человека, который был на грани между жизнью и смертью и вернулся обратно в жизнь.
И что мы видим, дорогие мои? Мы видим то, что Господь, произнося эту притчу, учит нас не о блудном сыне, а учит нас о милосердном и милостивом отце. И, наверное, стоило бы нам называть эту притчу не притчей о блудном сыне, а притчей об отце, который готов прощать. Мы с вами, когда видим человека согревающего против нас, когда несём в своём сердце горечь обиды, часто на словах можем простить другого человека, но очень часто не применём себе или словом или намёком напомнить человеку о том, как был он виноват против нас.
И поэтому не случайно Господь в этой притче упоминает и ещё одно действующее лицо - старшего сына. Того, который вроде бы никуда не уходил из отцовского дома, но который произносит совершенно жуткие слова. Господь говорит, что когда старший сын, возвращаясь с работы, возвращаясь с поля, услышал ликующие голоса, увидел свет от того пира, который творился в доме, то он спросил своих слуг, что происходит в доме. Ему объяснили, что вернулся его давно потерянный брат, в честь которого отец устроил пир. И что же, нашёл в себе силы старший сын порадоваться? Нет. Что он говорит отцу? Это совершенно страшные слова. Он не говорит в категории "мой брат", но говорит "твой сын".
Давайте послушаем этот упрёк: "Отец, когда я хотел праздновать с друзьями, ты мне не дал козлёнка из стада. А когда этот твой сын, растративший своё имение с блудницами (на нашем современном языке - с проститутками), вернулся в дом, то ты отдал ему самого упитанного телёнка из стада". Страшные слова, которые говорят нам об этом сыне очень много. Во-первых, говорят нам о том, что его отношение к отцу не было отношением радостного послушания, но было отношением тягостной необходимости выполнять свой сыновний долг, чтобы отец, видимо, просто не лишил его наследства. Мы видим, что этот сын в своём сердце оказывается чёрствым и злым, оказывается таким, который сам стремится к греху и мечтает об этом грехе. Нигде, до сих пор нигде, до этой последней строчки не упоминалось о том, что блудный сын растратил имение вместе с блудницами. А сын старший произносит эту фразу, как будто показывая тем самым, о чём он сам исподволь мечтал, о чём он мечтал и мечтает до сих пор.
И вот это, как ни странно, дорогие братья и сестры, показывает тёмные стороны нашей собственной души, в которой нам кажется, что любой наш грех по отношению к другим людям несущественнен, но уж если согрешает против нас кто-то из ближних наших, то нет ему прощения. Любой его грех оказывается намного страшнее, чем любое то зло, которое мог бы причинить я. Каждый из нас любит находить себе оправдание и нам намного легче найти оправдание для самих себя, чем найти оправдание для наших ближних.
И мы видим, братья и сестры здесь совсем другую сторону. Мы видим, что когда действительно доходим до отчаяния, доходим до осознания нашего падения и когда, по словам Господа "приходим мы в себя", то нам часто оказывается намного легче получить прощение от Господа Бога, чем получить прощение от наших ближних. И вот именно в этом Господь оказывается для нас милостивым Отцом, который принимает нас и не упрекает нас за наши ошибки. Который принимает нас и радуется словами: "Это сын мой, который был мёртв и воскрес, который пропадал и нашёлся".
Аминь".
ЗДЕСЬ можно посмотреть небольшой фотоальбом воскресной Божественной Литургии.
Предоставил для обдумывания или обсуждения:
Потупин Алексей Александрович,
01 (14) февраля 2012 года,
Дюссельдорф-Бенрат
Комментариев нет:
Отправить комментарий